Отражение. Зеркало войны  - Галина Гончарова

– Ну, завела себе твоя хозяйка еще дружка. Небось из простонародья, для души, для тела. Бывает…

Кати кивнула. Потом подумала и помотала головой.

– Э, нет. Таких из простонародья не бывает. С рубиновыми кольцами…

Варсон хмыкнул.

– А как же тогда этот благородный туда приезжает? На крыльях, что ли?

– Верхом, понятно…

– В такие-то трущобы?

– И ничего там не трущобы, на Кожевенной, – надулась Кати, не замечая, как ухажер постепенно вытаскивает из нее сведения.

– Да там и домов-то нормальных нет. Чтобы для аристократов!

– Очень там даже симпатичный дом, беленький такой, с зелеными ставнями…

Варсон и сам не мог понять, чем его привлекает эта информация. Но…

Всем известно, хочешь найти причину бед – ищи женщину. Вот он и искал. Искал, думал…

Следить за принцем было сложно. Служанок у него не было, а слуги и лакеи драли нос так, что не подступиться. Приходилось изворачиваться, искать подходы…

Мало кто откажется поболтать с хорошенькой девушкой. А уж выудить информацию из девушки – дело другое. Но как же иногда тяжко!

Надо бы съездить, поискать тот дом и поинтересоваться, кто его снимает. Что ж такого там интересного, что леди Френсис, получив по носу от принца (в переносном смысле, но все же, все же!) рвется поделиться… с кем?

Кто именно успокаивает ее?

И рубиновый перстень?

Высшая аристократия… кто?

Вопросов было больше, чем ответов. Варсон полюбезничал с Катишь, успокоил девушку, как мог, а потом…

До вечера еще было время.

Почему бы и не проехаться на улицу Кожевенную? Посмотреть, кто там и как будет… успокаивать леди? Вдруг удастся узнать что-то новенькое?

* * *

Леди Френсис занималась вовсе не тем, о чем подумал Варсон. В настоящее время она расхаживала по комнате, да так, что за ней пыль взлетала.

– Ужасно!

– Ничего страшного, Френ.

– Мой господин, а если меня отошлют от двора?

– Ничего страшного. Я вызову тебя обратно.

Мужчина провел рукой, разглаживая свиток. Блеснул рубин в перстне.

– Я не сомневаюсь в вас, мой господин…

– Ну так не сомневайся и в себе. Неужели кто-то способен отказаться от такой красоты?

– Но принц…

– Это король, после того скандала. Наверняка. Не Найджел. – Мужчина свернул обратно полосу пергамента и посмотрел на леди. – Ни о чем не думай, любовь моя. Я решу твои проблемы.

Леди Френсис со вздохом опустилась на колени рядом с ним и коснулась щекой бедра.

– Я так счастлива, мой господин. У меня есть вы…

Теплая ладонь прошлась по ее волосам, безжалостно разрушая прическу.

– Это я счастлив. У меня есть такая женщина, как ты. Красивая, умная… Такая редкость в наше время!

Леди Френсис слушала комплименты, как песню. И постепенно притуплялось раздражение, злость, гнев…

– Я не буду злиться на Джеля. Он глуп…

– Вот и не надо. Подумай, что ему не так долго осталось…

– Правда, мой господин?

– Да.

И тебе тоже. Но об этом умолчим. Какие ж вы, бабы, – дуры!

* * *

А вечером был бал.

И даже его величество признал, что веселиться Найджел умеет.

Сияли свечи, искрились хрусталь подсвечников, золото и бриллианты дам и кавалеров, роса на лепестках роз и вышивка на драпировках.

Звенели бокалы и гремела музыка.

Веселили народ менестрели и шуты, играли, сменяясь, несколько оркестров, представляли забавные сценки актеры. Все было невероятно красиво и утонченно.

Остеон бы первый порадовался, если б не знал, во сколько казне обошлось это увеселение. А денег – нет! А впереди еще прием по случаю приезда Дилеры Эларской, еще королевская свадьба… одна – точно. Вот что делать с братом – пока не ясно.

Остеон уже получил письма от Рида, уже получил дипломатическую почту от Самдия. Голуби летают быстро…

Шарлиз Ролейнская, побывав в руках у степняков… останется ли она подходящей невестой для Рида? Его величество сильно сомневался в этом. Очень сильно…

Даже если девушку не убьют, то девушкой – в прямом смысле слова – она не останется. Никак. Принято такое в Степи – красивых женщин сразу определяют по гаремам и используют по назначению. В лучшем случае. А в худшем – их просто пускают по кругу.

Если даже Шарлиз повезло, на кой шервуль братцу наследник с узкими глазками? От степняка прижитый?

Или завязываться на что-то более сложное. К примеру, Шарлиз выдать замуж за менее знатного дворянина, есть и такие. У кого наследники уже есть, род в продолжении не нуждается, а хорошенькая молодая жена, с приданым, да еще с королевским благословением – это ж каждому лестно.

Вот, выдать Шарлиз за такого замуж, ребенка от степняка, если принесет, или оставить при ней, или избавиться – по ситуации, а для Рида потребовать еще одну невесту у Самдия?

Остеон склонялся именно к этой возможности. И вежливо отписал коллеге-королю, что все понимает, что очень ему сочувствует, у вас в этом кошмаре оказалась дочь, а у меня брат, который отправился встречать невесту – а теперь и выручать ее…

Если уцелеют, конечно, мы будем разговаривать, но я в любом случае приму участие в судьбе бедняжки Шарлиз. Этакий вежливый намек.

Для брата короля, пусть и незаконного, она уже не подойдет. Но – и на пепелище не останется.

Мысли совершенно не мешали Остеону первому открыть бал – Найджел настаивал. Пришлось пригласить герцогиню Веленскую. Дама шестидесяти лет от роду мило улыбнулась королю, демонстрируя все свои оставшиеся десять зубов и приняла приглашение.

Кого-то другого приглашать не хотелось. А здесь все подходит. И возраст, и вдова, так что муж точно не заревнует, и фавориткой она стать уже не сможет, да и титул – тоже. Герцогиня, хотя Веленские и не особо крупные землевладельцы. Но король себя точно не уронит.

Да и умна была дама. Всегда все понимала правильно, еще в те времена, когда Остеон был мальчишкой и смотрел на красоток снизу вверх.

Второй парой стали Найджел и Диана Лофрейнская.

Во время танца нужно разговаривать. Пары сходятся, расходятся, улыбаются, и если не разговаривать… Это – принято. Иначе речь идет об обиде или плохих отношениях.

Остеон был не в том настроении, чтобы поддерживать всю эту придворную мишуру, герцогиня это почувствовала и взялась за дело сама.

– Ваше величество, ваш сын просто очарователен.